Мегапроект ИОО
История кафедры
Академические
достижения

Рабочая группа
Издания кафедры
Выходная продукция
Учебная работа
Библиотека кафедры
Ресурсный центр
Коллоквиум
1812 год
Конференции


Издания кафедры
Историографический сборник

Выпуск №19

С. Н. Полторак

Забытая историография

советско-польской войны 1920 года

В настоящее время отечественная и зарубежная историография советско-польской войны 1920 г. составляет около 1000 наименований, в том числе порядка 100 монографий польских, советских, французских, американских и других авторов.

В 90-е гг. произошло качественное изменение в изучении и осмыслении событий советско-польской кампании. Наиболее заметными были публикации в Польше, России и на Украине. Однако почти всеми исследователями были недооценены публикации 20-х гг. Многие статьи, брошюры и даже монографии были изданы в 1920 г., то есть в ходе боевых действий.

Вопреки логике самые интересные, глубокие и правдивые книги о советско-польской войне были написаны в 20-е гг.

Ученые, исследователи любой исторической проблемы, как правило, снисходительно относятся к монографиям и статьям, появившимся вскоре после описываемых событий. Это отчасти верно: авторы подобных публикаций обычно сами участники или очевидцы описываемых событий. Стало быть, относиться к своим исследованиям бесстрастно им просто невозможно. Кроме того, всякие исторические события, видимо, должны «утрястись» в сознании. Требует времени и накопление материала о событии, без чего осмысление его будет неполным. Только после всего этого следует попытаться писать об Истории с надеждой на приближение к Правде.

Но изучение войны 1920 г. — редкое исключение из правил. Точнее, все перечисленные условия объективного написания исторических трудов, конечно, относятся и к этим событиям. Но есть ряд причин, по которым описание историками той войны наиболее верно было еще в 20-е гг.

Одна из главных состояла в том, что авторам не нужно было бояться писать правду. В 20-е гг., особенно в начале, за это еще не расстреливали и не сажали в тюрьму. Во всяком случае, эти методы еще не стали главным содержанием государственной внутренней политики. Кроме того, советские авторы 20-х гг. не стеснялись видеть те боевые действия в контексте мировой социалистической революции. В отличие от своих последователей они еще не нуждались в увиливании от вопроса о ней, так как были убеждены, что она скоро произойдет.

Популярная в первой половине 80-х гг. в Советском Союзе «контрпропаганда» как важная часть идеологической работы КПСС своими корнями, как известно, уходила именно в 20-е гг. Тогда на волне контрпропаганды в нашей стране появились переводы статей и книг зарубежных авторов о советско-польской войне, снабженные добротными предисловиями весьма авторитетных людей, разбиравшихся в проблеме. Эти специалисты толково и грамотно разъясняли читателям «слабые стороны» переведенных на русский язык работ. И хотя мной слова «слабые стороны» взяты в кавычки, они часто действительно являлись таковыми, поскольку польские, французские, английские и итальянские авторы, труды которых переводились, на самом деле совершали те же ошибки, что и их русские, украинские и белорусские коллеги. Они так же, но по-своему о чем-то умалчивали, что-то приукрашивали или обходили острые углы. Перевод зарубежных изданий имел не только и не столько контрпропагандистское значение. Прежде всего, он преследовал практическую цель: помочь становлению среднего и старшего командных звеньев молодой Красной армии. Книги советских авторов переводились на польский и другие языки, но делалось это реже. Частично это можно было объяснить тем, что образованные поляки — еще недавно подданные Российской империи — часто свободно владели русским языком, и переводить книги и статьи с русского языка особой необходимости не было.

В сложившихся условиях уже в 20-е гг. историки разных стран имели возможность беспрепятственно изучать достижения друг друга и дополнять ими свои научные произведения. Если учесть, что серьезные заочные дискуссии велись чаще всего с достоинством и честно, то польза от них была несомненной.

Нельзя не удивляться той оперативности, с которой и в Польше, и в России, и в других странах историки, военные и издатели реагировали на происходившие события.

Уже в 1920 г. в Варшаве, Кракове, Париже появился ряд заслуживающих внимания документов, воспоминаний участников тех событий, первых исследовательских попыток[1]. Тогда же в Варшаве вышел в свет и вскоре был переведен на русский язык «Краткий очерк организации и тактики конницы Буденного и способы обучения пехоты борьбе с ней», который выпустило издательство Министерства военных дел Польши.

Не с таким размахом, но так же быстро создавалась первая литература об этой войне и в советской России. Вполне закономерно, что первыми изданиями стали сборники документов и материалов[2]. И зарубежные, и отечественные издания первых послевоенных лет готовились к печати в спешке. Но не только поэтому, но и в силу конъюнктурных причин они изобиловали натяжками, ошибками, а порой и заведомой неправдой. Хорошей иллюстрацией этого служит сборник «Советская Россия и Польша: Материалы и документы». В сборнике делается попытка документально доказать лояльность советской России по отношению к Польше. В частности, отмечалось, что советская республика не допускала создания на своей территории группировок, враждебно настроенных к польскому правительству[3]. Но теперь любой историк да и многие читатели знают о существовании в нашей стране в те годы различных революционных польских организаций, и в первую очередь так называемых польотделов, деятельность которых была, мягко говоря, не очень дружественной по отношению к польскому правительству, если учесть их стремление к «советизации Польши».

В 20-е гг. в отечественных журналах «Военный вестник», «Военный зарубежник», «Война и революция» и других стали появляться многочисленные статьи иностранных офицеров, и среди них — публикации таких, как майор Курциуш, лейтенант Джонстон, майор Скржинский, генерал Кукель, майор Кюнстлер, капитан Рюби, полковник Фори и десяти–пятнадцати других офицеров. Они писали об обороне польской пехоты при столкновении с Красной конницей, о Варшавской операции, о других, менее значительных, событиях войны.

Среди множества иностранных статей о кампании 1920 г. особой популярностью у советских издателей и читателей пользовалась статья подполковника Клеберга, служившего во 2-м полку легкой конницы Войска Польского. Статья в мае — июне 1923 г. была напечатана во французском журнале «Revue de Cavalerie». Автор, опираясь на материалы начальника штаба 13-й польской пехотной дивизии и воспоминания очевидцев, написал статью «Прорыв Буденным Польского фронта в июне 1920 года». Уже через несколько месяцев, переведенная с французского на русский язык, эта статья отдельной брошюрой была издана в Москве 20‑тысячным тиражом[4].

Эта статья на фоне неудач под Варшавой была козырной картой в руках многих историков на протяжении долгого времени. За давностью лет не то по ошибке, не то для большего авторитета один из советских авторов, майор И. П. Мариевский, даже назвал Клеберга полковником[5]. К сожалению, хороший аналитический материал польского офицера предворяла невзрачная вступительная статья С. Михеева, рассуждавшего о недалеком уме французов, занимавшихся техническим оснащением своей армии, и мудрых руководителях Красной армии, умевших по достоинству ценить конницу[6].

Советско-польская война как одно из самых сложных и поучительных событий первых лет советской власти была в центре внимания целых авторских коллективов. В 1925 г. штабом РККА была издана первая работа, в которой делались обобщения уже имевшихся достижений в изучаемой проблеме[7].

Еще раньше, в 1923 г., появился и результат исследований исторического бюро Польского генерального штаба. Подготовленные этим бюро материалы, правда, по достаточно узкому вопросу, обработал и представил в виде монографии польский генштабист подполковник А. Артишевский. Его основная роль в издании книги не была случайностью: в войне 1920 г. в чине майора он служил начальником штаба 18-й пехотной польской дивизии. Вскоре эта книга на русском языке была издана в СССР[8]. В ней были использованы ценные источники — оперативные документы штаба 18-й пехотной дивизии, боевые документы входивших в нее полков, а также другие материалы штаба 2-й польской армии, штаба оперативной кавалерийской группы, а также еще двух пехотных дивизий.

Л. А. Клюев — выпускник Российской академии Генерального штаба, бывший начальник штаба 1-й Конной армии, хорошо отозвался о книге, хотя и считал, что в ней дана излишне высокая оценка командиру 18-й дивизии генералу Краевскому[9]. Действительно, работа была выполнена профессионально: жесткий анализ фактов сопровождался бескомпромиссными выводами.

Нет ничего удивительного в том, что среди наиболее значительных авторов 20-х гг., писавших о советско-польской войне, было больше всего ее непосредственных участников. Это справедливо не только для английских, польских, французских, но и для советских авторов. В 20-е гг. наиболее заметные труды по истории тех событий написали Г. Д. Гай, А. И. Егоров, Н. Е. Какурин, Л. Л. Клюев, С. А. Меженинов, В. А. Мели­ков, В. К. Пут­на, Е. Н. Сергеев, М. Н. Тухачевский, Б. М. Шапошников и Е. А. Шилов­ский — всего 11 человек. Были и другие историки, писавшие на эту тему, но перечисленные являлись своего рода «монополистами», отстаивавшими свою позицию, свою «правду». Если сопоставить места службы этих историков в период войны 1920 г., то это поможет разделить их на сторонников двух основных групп ученых, пытавшихся найти виновников неудач среди командования либо Западного, либо Юго-Западного фронтов. Только один из них — А. И. Егоров — от начала войны до ее конца воевал на Юго-Западном фронте. Временно под его началом воевали Л. Л. Клюев и С. А. Меженинов, но позже они были переведены в подчинение М. Н. Тухачевскому. Что же касается остальных, то все они, проходя службу на высоких должностях, воевали в составе Западного фронта. Исключение составлял только Б. М. Шапош­ников, руководивший в период войны Оперативным управлением Полевого штаба РККА.

Автора настоящей статьи легко упрекнуть в упрощенческом подходе к оценке зависимости взглядов авторов от их места службы. Дескать, нельзя думать так: «Кто в чьем подчинении служил, тот того и выгораживает. Тем более, что этим оправдывает и свои действия». Нет, это не так. Даже если допустить кристальную чистоту помыслов авторов, их бескомпромиссную борьбу за правду в освещении событий войны, то есть еще одна важная деталь. Воюя в составе Западного фронта, они, естественно, хуже знали обстановку на Юго-Западном фронте. Кроме того, все эти военачальники-историки обладали разным уровнем знаний, таланта и опыта как руководства войсками, так и позже — опытом и способностями к исследовательской работе. Важно взглянуть на этих авторов как бы со стороны, попытаться найти у них что-то общее и различия. Все они, кроме В. А. Меликова, еще в старой армии имели офицерские чины — от полковника до прапорщика. С. М. Меженинов, М. Н. Тухачевский и Е. А. Шиловский были дворянами, а большинство — 6 человек — в свое время окончили Российскую академию Генерального штаба. Это важно помнить не только потому, что подобное образование — свидетельство военной грамотности, эрудиции и опыта. Надо помнить, что высшие чины Войска Польского часто заканчивали те же учебные заведения. Не исключено, что их жизненные пути прежде пересекались, что у них были общие учителя, взгляды на способы ведения боевых действий. Все это — интереснейшее поле для еще не написанного исследования. Не следует забывать и то, что 7 из 11 авторов закончили свой жизненный путь в 1936–1939 годах: они были расстреляны.

Среди работ Михаила Николаевича Тухачевского заслуживает внимания его небольшая брошюра, точнее курс лекций, изданный в 1923 году[10]. Именно эта тоненькая книжечка, вышедшая трехтысячным тиражом на правах рукописи, до сих пор является предметом спора среди ученых. Эта работа представляет собой как бы одну большую лекцию, разделенную на 13 частей и заключение. Обращают на себя внимание выводы Михаила Николаевича. Оказывается, в неудачах Западного фронта виноваты все, кроме его командующего: руководство Мозырской группы о контр-наступлении не доложило, командование 16-й армии донесло об этом лишь спустя два дня после начала вражеских ответных действий[11]. Что же касается действий 4-й армии, то она просто совершала «бестолковые путешествия по Данцигскому коридору»[12]. Винил автор и 1-ю Конную армию, прибывшую на Люблинское направление с большим опозданием[13]. Весь тон лекций М. Н. Тухачевского — тон обиженного гения, которого подвели недостойные его руководства бездарные подчиненные.

О правых и виноватых историки еще будут спорить не раз. Но задумывался ли кто из них над вопросом: почему, кроме этих торопливо прочитанных лекций, М. Н. Тухачевский о войне 1920 года ничего более солидного не написал? Может быть, трудно было искать аргументы в свое оправдание?

Первым откликом на заметки командующего войсками Западного фронта была блестящая книга Б. М. Шапошникова[14]. Ее до сих пор можно считать одним из самых значительных трудов по истории войны 1920 г. Удивительная компетентность, взвешенность суждений, глубина проникновения в суть проблемы, редкий такт по отношению к М. Н. Тухачев­ско­му и его работе — это лишь некоторые достоинства книги Бориса Михайловича, полковника царской армии, с блеском окончившего Академию Генерального штаба. Автор, обладая профессиональным видением проблемы, ненавязчиво напоминал Михаилу Николаевичу, что в минувшей войне кроме Западного участвовал еще и Юго-Западный фронт. Выводы книги не просто разумны. Они, пожалуй, наиболее полно, в сравнении с другими, в том числе и более поздними работами, отражают истинные военные причины неудач Красной армии[15].

Несмотря на не самые лестные оценки со стороны М. Н. Тухачевского в адрес командующего 4-й армией, сам бывший командующий — Евгений Николаевич Сергеев — почти в то же время и там же, в Смоленске, издал свой научный труд[16]. Генштабист и подполковник старой армии, он, разумеется, не вступал в полемику с бывшим подпоручиком М. Н. Туха­чевским, успевшим значительно обойти в должности бывшего старшего офицера.

Обиды по поводу «бестолковых путешествий по Данцигскому коридору» были проглочены им, как горькое лекарство, безропотно. Но зато Е. Н. Сергеев не жалел сил на обвинения во всех грехах Юго-Западного фронта, и, в частности, 1-й Конной армии. Как знать, не отразились ли на его судьбе эти страстные строки против Юго-Западного фронта, где членом РВС был И. В. Сталин, в 1937 г., последнем году в его жизни?

В работе Е. Н. Сергеева трудно найти стройные рассуждения: вся она составлена из бессвязных фрагментов-рассуждений. Заканчивается книга скромной ссылкой на французских коллег, считавших части 4-й армии лучшими частями Западного фронта наряду с войсками 3-го Конного корпуса[17]. Возможно, так же считали и те, кто наградил его за майско-июньские бои 1920 г. орденом Красного Знамени.

1925 г. был отмечен выходом из печати нескольких интересных работ. Одна из них — книга начальника штаба 1-й Конной армии времен советско-польской войны, бывшего генштабиста и подполковника Леонида Лавровича Клюева[18]. Вышедшая скромным тиражом в 2 тысячи экземпляров, это была первая обобщающая работа о буденновском войске. Но в ней рассматривались лишь стратегические аспекты его действий.

Любопытно была сформулирована цель монографии: «Мы должны изучить наши неудачи и успехи в Польскую войну (так в тексте — С. П.), чтобы уметь сознательно использовать наши конные части в будущих столк­новениях (курсив мой. — С. П.) на Западном фронте»[19]. То есть Л. Л. Клюев был убежден, что в недалеком будущем Красной армии предстоит повторить свой поход. Само собой предполагалось, что связано это будет с грядущими событиями мировой социалистической революции.

Ценность книги была значительной. Состояла она и в том, что в ней приводилось название 21 работы на русском, польском и французском языках, целиком посвященных истории этой войны.

Одним из наиболее авторитетных исследователей истории войны 1920 г. был бывший подполковник Российской армии, выпускник Академии Генштаба Николай Евгеньевич Какурин. Этот, безусловно, одареннейший человек в ходе той войны и в первые месяцы после ее завершения сделал грандиозную карьеру. Если в июле — августе 1920 г. он был лишь начальником штаба одной из дивизий, то к концу года он стал помощником (то есть по современным понятиям — заместителем) командующего Западным фронтом. Его дальнейшая военная карьера не была столь стремительной, а в 1936 г. он вообще пал жертвой террора, но как историк он, безусловно, блистал. За 1922–1928 гг. он самостоятельно и в соавторстве издал о советско-польской войне 7 книг, общим объемом более тысячи страниц[20].

Первая из вышедших — «Русско-польская кампания 1918–1920. Политико-стратегический очерк» — отмечала, что к 1922 г. было уже порядка полутора десятков заметных публикаций, в которых раскрывались какие-либо стороны истории войны. Автор одним из первых, если не первый среди историков вообще, взял на себя смелость объяснить причины неудач Красной армии: во-первых, по его мнению, это превосходящие в 2,5 раза по сравнению с советскими силами польские войска, во-вторых, плохо действовавшая связь и переброска 1-й Конной армии под Львов, в-третьих, вынужденная необходимость Юго-Западного фронта вести бои не только с поляками, но и с врангелевцами[21].

Видимо, одной из самых значительных работ не только 20-х годов, но и всего периода исследования в целом следует считать монографию, изданную военно-историческим отделом штаба РККА «Война с белополяками 1920 г.» Из 13 глав книги только 10-я «Сражение на Висле» была написана будущим профессором и генерал-майором Владимиром Арсентьевичем Меликовым. Автором всех остальных был Н. Е. Какурин. Эта монография поражает обилием фактического материала. В ней содержатся 95 приложений с данными по численности личного состава и вооружения с обеих противоборствующих сторон. В ней также есть 25 схем боевых действий в разные периоды войны. В предисловии к работе авторы высказали пожелание: пусть читатели, изучив множество документов, учатся мыслить самостоятельно[22].

В книге фундаментально рассмотрены вопросы организации, управления и командования советскими войсками в ходе всей войны. Особенностью исследования было внимательнейшее отношение к польским источникам.

Следует отметить и состав редакторского коллектива: М. Н. Тухачев­ский, Б. М. Шапошников и М. Г. Рафес. Эти фамилии говорят о том, что работа претендовала на статус первого обобщающего труда. Одной из самых скромных работ Н. Е. Какурина была его брошюра «Встречное сражение 1-й Конной и 2-й польской армий на подступах к Львову в июле и августе 1920 г.» Она была издана тиражом в 150 экземпляров. Столь мизерный тираж объяснялся учебными целями издания: оно предназначалось для слушателей Академии РККА. Но в среде военных историков она все равно была хорошо известна. Неслучайно А. И. Егоров, спустя четыре года, не избежал удовольствия упрекнуть ее автора в нескольких неточностях. Небольшая работа Николая Евгеньевича «Волковысское сражение. В рамках Неманской операции» заслуживает внимания с источниковедческих позиций. В ней использованы оригинальные издания исторического бюро польского Генштаба за 1924 год, документы архива Красной армии и другие редкие источники, многие из которых в научный оборот были введены впервые. Кроме того, автор стремился к объективности: отмечал ошибки и успехи обеих сражавшихся сторон, сухо, по-военному, размышлял об их причинах.

Как учебник для высшего и старшего командного состава следовало бы рассматривать книгу Н. Какурина и К. Берендса «Киевская операция поляков 1920 года». Сами авторы оценили ее как «первый опыт прикладного метода изучения оперативного искусства на основе действительно бывших событий», то есть наступательной операции польских войск на столицу Украины. Книга дает возможность читателю «поиграть в войну»: самому оценить боевую обстановку, принять решение, составить распоряжение, а потом... сравнить результат своей работы с мнением авторов и с теми событиями, которые разворачивались в действительности.

Н. Е. Какурин был талантливым военным историком. Он является автором книг «Борьба за Петроград», «Борьба с чехо-словаками и Колчаком» и других. Больше всего он писал о польской войне. Но далеко не все его оценки были точны и убедительны. Например, однобоко, как и многие его коллеги, он видел причины войны. Они представлялись ему лишь в том, что польские капиталисты хотели вернуть себе прежние владения — Белоруссию и Украину, прикрывая это заявлениями о стремлении к воссозданию Великой Польши в границах 1772 года, когда ей принадлежали Литва, Белоруссия и правобережная Украина за исключением Киева[23]. Все события он рассматривал лишь с позиций интернационализма, не задумываясь о том, что национальный патриотизм поляков как социальное явление тоже имеет право на жизнь и достоин уважения.

Николай Евгеньевич в своих работах (и в самой широко известной, хотя и не лучшей из них — «Война с белополяками») не употреблял слово «победа», но был убежден, что военный успех был на стороне советских республик[24]. Если учесть, что эта книга была издана огромным по тем временам тиражом в 25 тысяч экземпляров, то легко понять, каково было ее влияние на общественное мнение.

Нельзя не упомянуть и две небольшие работы Сергея Александровича Меженинова[25]. Эти брошюры — одни из первых попыток сгладить все острые углы вокруг событий советско-польской войны. В первой из них –«Борьба на Западе» — автор изловчился и ни словом не обмолвился о Львовской операции, о действиях Юго-Западного фронта вообще.

В другой брошюре, раскрывая содержание начала борьбы с поляками на Украине, он, бывший командующий 12-й армией, не случайно остановился на событиях, завершившихся 11 июня 1920 г.: далее о боевых действиях армии в силу ее неудач ему было писать неловко. Это он объяснил так: «Трудно участнику событий быть объективным при их описании»[26].

На фоне изданий о действиях пехоты и кавалерии в период советско-польской войны публикации о вооруженной борьбе между советскими и польскими моряками были большой редкостью. Однако в 1925 г. в Ленинграде Морская историческая комиссия издала полуторатысячным тиражом глубокую по содержанию работу[27]. В нее вошла глава «Днепровская военная флотилия в борьбе с белой Польшей», в которой подробно описывались вопросы, связанные с зимним ремонтом кораблей флотилии, их подготовки к боевым действиям весны 1920 г., а также отдельные эпизоды участия моряков в боевых событиях.

Вторая половина 20-х гг. была своеобразным переходным этапом в изучении, осмыслении событий и итогов советско-польской войны. С одной стороны, для исторической литературы о ней было характерно рассмотрение деталей, фрагментов боевых действий отдельных соединений[28], с другой стороны — попытка сделать серьезные обобщения[29].

Среди работ фрагментарного характера обращает на себя внимание книга Н. Ефимова «Действия 2-ой Конной армии в 1920 году». Она — характерный пример одной из лучших книг того времени. В ней широко используются архивные документы штаба Юго-Западного фронта, штабов 13‑й армии и 2-й Конной армии, материалы отчетов об операциях Красной армии, составленные Полевым штабом РВСРК VIII съезду Советов (декабрь 1920 г.) и публикации ряда российских журналов. Отличительными чертами этой и других работ были сухость языка, военная деловитость изложения, обилие добротно обоснованных выводов.

Примерно в таком же духе были написаны и более объемистые монографии Евгения Александровича Шиловского и Гая Дмитриевича Гая.

Совсем по-иному заставляют нас взглянуть на военные события труды Николая Николаевича Мовчина и будущего профессора Академии Генерального штаба РККА Владимира Арсентьевича Меликова.

Монография Н. Н. Мовчина раскрывает не столько исторические аспекты войны, сколько вопросы оперативно-тактического характера. Она состоит из трех частей. Первая — о наступлении германских войск на Марне в 1914 г., вторая — о советско-польской кампании 1920 г., а в третьей делается попытка найти сходство и отличие между операциями на Марне и Висле для того, чтобы учесть ошибки в дальнейших боевых действиях. Некоторые выводы автора нельзя читать без иронии. Например, он не только полностью оправдывает ход боевых действий, которыми руководил М. Н. Тухачевский, но и умудряется восхищаться Варшавской операцией Западного фронта[30]. Эта книга имеет и немало достоинств. Среди них — солидная источниковая база: 59 наименований книг, статей. В приложении есть 9 схем, существенно дополняющих рассмотрение событий двух военных баталий.

В том же году, что и книга Н. Н. Мовчина, вышла в свет очень большая по объему работа В. А. Меликова. Она отличалась от других обилием фактов, стройностью доказательств. Была написана умно и интересно.

В. А. Меликов, так же как и Н. Н. Мовчин, сравнивал операции на Марне и Висле, но он писал и о более поздних боевых событиях. В 1937 г., спустя девять лет после первого издания, эта книга была переиздана с некоторыми дополнениями. Объем книги увеличился лишь на 18 страниц, но появились, как считал автор, «новые, исторически более правильные, формулировки и выводы»[31]. Были они, разумеется, в духе того времени. Главный вывод книги совпадал с мнением М. Н. Тухачевского: в советско-польской войне «проиграла» не политика, а стратегия.

Одной из самых талантливых попыток (не только в 20-е г.) написать о советско-польской войне была монография бывшего командующего Юго-Западным фронтом Александра Ильича Егорова, изданная всего трехтысячным тиражом[32]. Написана она очень эмоционально, но это не лишило ее редкостной доказательности, обоснованности суждений.

Детально изучив многие, в том числе и французские, публикации, А. И. Егоров оспаривает взгляды на освещение истории этой войны практически всех авторов, которые к тому времени написали о ней. Он доказывает, что многие историки и военные деятели напрасно пытались свалить всю вину за военные неудачи на войска Юго-Западного фронта. Ссылаясь на документы архива Красной армии (ныне — Российский государственный военный архив), материалы личного архива, А. И. Егоров резко критиковал действия С. С. Каменева, М. Н. Тухачевского и других военных деятелей. Он писал о назревшей необходимости «скорейшего выпуска в свет такого исчерпывающего, беспристрастного исследования всей польской кампании в целом, в котором была бы последовательно и стройно восстановлена вся истинная сущность величайших исторических событий той эпохи»[33].

К слову сказать, эта мечта так и не была осуществлена... В 1926 г. в Советском Союзе была издана на русском языке книга Юзефа Пилсудского «1920 год»[34]. Это был своеобразный ответ на лекции М. Н. Тухачевского, изданные под общим заголовком «Поход за Вислу». Предисловие к ней написал В. К. Триандафиллов, бывший в 1920 г. лишь комбригом, а позже — заместителем начальника Штаба РККА, известным историком и военным теоретиком.

Об этой книге Ю. Пилсудского написано много. Она неоднократно переиздавалась[35]. Его книга — это не только полемика с одним из основных своих военных противников — М. Н. Тухачевским, но и пример редкого самолюбования, чем, кстати, он был очень похож на советского командующего Западным фронтом. Для Юзефа Пилсудского развернувшаяся в 1920 г. война — лишь фон для освещения собственных дарований. В своей книге он постоянно полемизирует с «господином Тухачевским» и больше похож на въедливого журналиста, а не на полководца и политика. Обвиняя своего оппонента в ряде неточностей и тенденциозности, польский начальник государства сам не очень строг к себе в освещении тех или иных событий. Восемь схем, приложенных к книге, заметно дополняют ее, но постоянные всплески эмоций лишают ее черт, присущих историческому исследованию.

В 20-е гг. на разных языках издавались небольшие по объему книги о самом Ю. Пилсудском[36]. Все они, как правило, были весьма тенденциозны. Личность польского политического лидера рассматривалась поверхностно, с заранее заданных политических позиций. Например, претендующая на биографическую работу, книга Г. Василькивского рисует образ Ю. Пилсудского как фашистского деятеля. Даже на обложке книги во всю страницу изображена фашистская свастика. Сам автор, бывший политзаключенный, не располагал какими-либо глубокими знаниями в области истории, доверился, в основном, своим эмоциям и именно с эмоциональных позиций писал и о Юзефе Пилсудском, и о событиях советско-польской войны[37].

Широко известны работы политического и военного руководства советской России, а позже — Советского Союза, опубликованные в 20-е гг.

Среди них в первую очередь интересно изучить труды С. С. Каменева, В. И. Ленина, Ю. Ю. Мархлевского, К. Радека, И. В. Сталина, И. И. Сквор­цова-Степанова[38], Л. Д. Троцкого39.

Но если статьи и выступления С. С. Каменева, В. И. Ленина и И. В. Сталина в России известны хорошо, то с рядом работ Ю. Ю. Мар­хлев­ского, Л. Д. Троцкого и И. И. Скворцова-Степанова читатели почти не знакомы. Между тем их оценочные положения очень важны и интересны.

По определению Юлиана Юзефовича Мархлевского, данному в июне 1920 г., цель Ю. Пилсудского — восстановить границы Польши в рамках 1772 г. Эту политику польского руководства Ю. Ю. Мархлевский в одной из своих статей оценивал как ложный романтизм проходимцев, опиравшихся на армию и Антанту40.

Еще в начале мая 1920 г. Л. Д. Троцкий высказывал идею, ставшую весьма популярной среди советского руководства. Он считал, что необходимо разгромить «панскую Польшу» для того, чтобы она, как Россия, Украина и Белоруссия, стала республикой рабочих и крестьян41.

Почти не известна и книга Ивана Ивановича Скворцова-Степанова42, изданная «по горячим следам» еще в 1920 г. Этот труд — единственный в своем роде: восемь из одиннадцати его глав написаны автором во время полуторамесячного пребывания на фронте. Это — книга наблюдений, впечатлений большевика, не скрывавшего отсутствия военных знаний, ни секунды не сомневающегося в скором осуществлении мировой социалистической революции. Очень привлекательны не только впечатления автора об этой войне, но и документы, ставшие приложением к книге. Среди них — приказ Председателя РВСР Троцкого № 231 от 17 июля 1920 года под названием «Щадите пленных», открытое письмо бывшего шефа польских разведчиков в Гродненском и Сувалкском округах Игнатия Добржинского и многие другие.

Вполне закономерно, что в 20-е г. о советско-польской войне немало книг и статей было написано в Польше. По приблизительным подсчетам, их было в общей сложности более сорока. В основном эти работы издавались в Варшаве, реже — в Кракове, Познани, Львове. Почти половина всех материалов об этой войне печаталась в журнале «Bellona»43.

В отличие от советских польские издательства в 20-е гг. книги о войне с русского языка переводили редко. Неожиданным исключением была книга бывшего командующего 4-й армии советских войск Е. Н. Сергеева, вышедшая, как уже отмечалось, в 1923 г. в Смоленске. Два года спустя она была переиздана на польском языке в Варшаве44. Хотя, если вдуматься, неожиданность не столь уж велика. В сравнении с другими советскими авторами — крупными военачальниками Красной армии, на долю Е. Н. Сергеева больше всего досталось и военных неудач, и нелестных оценок руководства (вспомним, чего, например, только стоили оценки М. Н. Тухачевского!). Так что нет ничего удивительного в том, что именно его книга была больше по сердцу польским издателям и читателям.

Таким образом, 20-е гг. стали периодом плодотворной исследовательской работы в разных странах, особенно в Польше и Советском Союзе. В научный оборот вводились архивные документы, переводные публикации, что в целом, хотя и со многими оговорками, делало работы богаче и глубже.

Уже тогда в обеих странах появились исследования, которые, без сомнения, можно назвать если не всеобъемлющими, то, во всяком случае, очень добротными. Их особенностью была глубина анализа оперативно-тактических аспектов войны, отказ от рассмотрения хода событий под политическим углом зрения, опора на документы и статистические материалы.

Нынешние исследователи советско-польской войны 1920 г. не обладают той глубиной военных и фактических знаний, которые были у военных историков разных стран в 20-е гг. По моему мнению, современная историография советско-польской войны утратила стремление детально разобраться в боевых событиях того времени. Отсутствие этого стремления объясняется иллюзией всестороннего представления о минувших боевых действиях. Формированию этой иллюзии во многом способствует отказ современных исследователей от вдумчивого и кропотливого изучения достижений военных историков 20-х гг.

Освоение их опыта в сочетании с достижением последующей историографии могло бы позволить в начале XXI в. на ином качественном уровне оценить события восьмидесятилетней давности, увидеть их реальное место в контексте процессов, протекавших в период между Первой и Второй мировыми войнами.



[1] См.: Kunstlеr S. Nasza ofensywa sierpniowa. Warszawa, 1920; Waligóra B. Fortyfikacje przedmościa Warszawy w roku 1920. Warszawa, 1920; Kumaniecki K. W. Zbiór ajważniejszych dokumentów do powstania państwa polskiego. Kraków; Warszawa, 1920; Pierwsza wojna polska (1918–1920). Zbiór wojennych komunikatów prasowych Sztabu Generalnego / Oprac. S. Pomarański. Warszawa, 1920; Roztworowski S. Bitwa o Brześć (29. 07 1. 08. 1920 r.) // Bellona. 1920. № 9; Akty i dokumenty dotyczace sprawy granic Polski na konferencji pokojowej w Paryżu 1918–1919. Paryż, 1920. Сz. 1.

[2] См.: Красная книга: Сб. дипломат. документов о русско-польских отношениях, 1918–1920 / Нар. комиссариат иностр. дел РСФСР. М., 1920; Советская Россия и Польша: Материалы и документы. М., 1921.

[3] См.: Советская Россия и Польша: Материалы и документы. С. 4.

[4] См.: Клеберг. Прорыв Буденным Польского фронта в июне 1920 года. М., 1924.

[5] См.: Мариевский И. П. Контрудар Юго-Западного фронта. М., 1941. С. 97.

[6] См.: Клеберг. Прорыв Буденным польского фронта в июне 1920 года. С. 4.

[7] См.: Война с белополяками / Штаб РККА. М., 1925.

[8] См.: Артишевский А. Острог Дубно Броды: Бои 18 пехотной дивизии с Конной армией Буденного (1 июля 6 авг. 1920 г.) М., 1928.

[9] См.: Артишевский А. Острог Дубно Броды... С. 9.

[10] См.: Тухачевский М. Н. Поход за Вислу: Лекции, прочитанные на дополнительном курсе Военной академии РККА 7–10 февр. 1923 г. Смоленск, 1923.

[11] См.: Там же. С. 50.

[12] См.: Там же. С. 52.

[13] См.: Там же. С. 53.

[14] См.: Шапошников Б. М. На Висле: К истории кампании 1920 года. М., 1924.  

[15] См.: Там же. С. 200–206.

[16] См.: Сергеев Е. Н. От Двины к Висле: Очерк операций 4-ой армии Западного фронта в июле и первой половине августа 1920 г. (Второе наступление). Смоленск, 1923.

[17] См.: Там же. С. 108.

[18] См.: Клюев Л. Л. 1-я Конная армия на польском фронте в 1920 г. Л., 1925.

[19] Клюев Л. Л. Указ. соч. С. 5.

[20] См.: Какурин Н. Е. Русско-польская кампания 1918–1920. М., 1922.; Каку­рин Н. Е., Меликов В. А. Война с белополяками 1920 г. М., 1925.; Какурин Н. Е. Встречное сражение 1-й Конной и 2-й польской армий на подступах к Львову в июле и августе 1920 г. М., 1925.; Какурин Н. Е. Волковысское сражение: В рамках Неманской операции. М.; Л., 1927.; Какурин Н. Е. Война с белополяками. М.; Л., 1928.; Какурин Н., Берендс К. Киевская операция поляков 1920 года. М.; Л., 1928.

[21] См.: Какурин Н. Е. Русско-польская кампания 1918–1920. С. 75.

[22] См.: Какурин Н. Е., Меликов В. А. Война с белополяками 1920 г. С. 3.

[23] См.: Какурин Н. Е. Война с белополяками. С. 7.

[24] См.: Там же. С. 78–79.

[25] См.: Меженинов С. А. Борьба на Западе: Памятка для сред. и мл. команд. состава Зап. фронта. Смоленск, 1923.; Меженинов С. А. Начало борьбы с поляками на Украине в 1920 г. (ХII армия). М., 1926.

[26] Меженинов С. А. Начало борьбы с поляками на Украине в 1920 г. (ХII армия). С. 59.

[27] См.: Гражданская война: Боевые действия на морях, речных и озерных системах. Л., 1925. 

[28] См.: Ефимов Н. Действия 2-ой Конной армии в 1920 году. М., 1926; Путна В. К. К Висле и обратно. М., 1927; Шиловский Е. А. На Березине: Действия ХVI армии на р. Березине в марте-июле 1920 г. М.;Л., 1928; Гай Г. Д. На Варшаву!: Действия 3 кон. корпуса на Западном фронте, июль август 1920 г. М.;Л., 1928; Моденов И. Двенадцатая дивизия на польском фронте: Воспоминания участника. М.;Л., 1928.

[29] См.: Меликов В. А. Марна 1914 года. Висла 1920 года. Смирна 1922 года. М.;Л., 1928; Мовчин Н. Н. Последовательные операции по опыту Марны и Вислы. М.;Л., 1928.

[30] См.: Мовчин Н. Н. Последовательные операции по опыту Марны и Вислы. С. 78.

[31] Меликов В. А. Марна, Висла, Смирна. М., 1937. С. 6.

[32] См.: Егоров А. И. Львов — Варшава. 1920 год. Взаимодействия фронтов.

[33] Там же. С. 5.

[34] См.: Пилсудский Ю. 1920 год. М., 1926.

[35] См.: Например, второе издание ее было в 1927 году: Piłsudski J. Rok 1920: Z powodu ksiażki M. Tuchaczewskiego «Pochód za Wisłe». Warszawa, 1927.

[36] См.: Например: Бранд Е. Торжество и падение Пилсудского. М. 1923; Василькiвський Г. Перший маршал Польшi Юзэф Пiлсудський. Харкiв, 1929.

[37] См.: Василькiвський Г. Указ соч. С. 8.

[38] В книге, автором которой он является, на титульном листе написано: И. Степанов.

[39] См.: Каменев С. С. Война с белой Польшей // Военный вестник. 1922. № 12. С. 8–10; Ленин В. И. Речь на съезде рабочих и служащих кожевенного производства 2 окт. 1920 г. // Полн. собр. соч. Т. 41. С. 319–333; Ленин В. И. Речь на совещании председателей уездных, волостных и сельских исполнительных комитетов Московской губернии 15 окт. 1920 г. // Полн. собр. соч. Т. 41. С. 344–361; Ленин В. И. Отчет о политической деятельности ЦК РКП(б) 8 марта 1921 г. // Полн. собр. соч. Т. 43. С. 7–33; Мархлевский Ю. Ю. Польша и мировая революция. М., 1920; Мархлевский Ю. Ю. Война и мир между буржуазной Польшей и пролетарской Россией. М., 1921; Радек К. Война польских белогвардейцев против советской России. М., 1920; Сталин И. В. Новый поход Антанты на Россию // Революция и фронт. 1920. № 5. С. 3–6; Степанов И. И. С Красной армией на панскую Польшу: Впечатления и наблюдения. М., 1920; Троцкий Л. Д. Советская Россия и буржуазная Польша. М., 1920; Троцкий Л. Д. Война с Польшей // Соч. Т. 17,Ч. 2. С. 390–406.

[40] См.: Мархлевский Ю. Ю. Польша и мировая революция. С. 35.

41 См.: Троцкий Л. Д. Война с Польшей. С. 406.

[42] См.: Настоящая фамилия автора Скворцов. Его литературный псевдоним Степанов. В результате этого сложилась и стала широко известной двойная фамилия. В кн. Наумова В. П. «Летопись героической борьбы: Советская историография гражданской войны и империалистической интервенции в СССР» на с. 159 дважды допущена ошибка: неверно указаны инициалы Ивана Ивановича Скворцова-Степанова (написано И. С. Скворцов-Сте­п­анов и И. С. Степанов).

 

[43] См.: Например: Kukiel M. Dokumenty do historii planu operacji warszawskiej // Bellona. 1925. Z. 1; Biernacki M. Bitwa pod Rownem // Bellona. 1925. T. 18. № 2–3; Borkiewicz A. Opis działan 4 Armii Polskiey w roku manewru znad Wieprza // Bellona. 1927. № 2; Faury l. Bitwa pod Warszawa // Bellona. 1921. № 8; Moszczeńki J. Przygotowanie i plan drugiej ofensywy Tuchaczewskiego (czerwiec lipiec 1920 r.) // Bellona. 1926. № 3; Różycki T. Możliwość interwencji konnej armii Budionnego w bitwie warszawskiej // Bellona. 1925. № 2; Kukiel M. Pierwsza wytyczna operacji warszawskiej // Bellona. 1925. № 2.

[44] См.:  Siergiejew J. N. Od Dźwiny ku Wiśle. Warszawa, 1925.

Скачать статью (343 кб)


Мегапроект ИОО | История кафедры | Академические достижения | Рабочая группа |
Издания кафедры | Выходная продукция | Учебная работа | Библиотека кафедры | 
|Ресурсный центр | Коллоквиум | 1812 год
 | Конференции |

По вопросам обращаться: кафедра histrus@sgu.ru, координатор AbakumovOY@info.sgu.ru


Web сервер ПРЦ НИТ © 2001 Саратовский Государственный Университет Дизайн: Анна М. Халитова
Текущая поддержка сайта Дмитрий В.Сизоненко